Сайт Александра Журбина. Главная страница




Орфей и Эвридика

Зонг-опера в 2-х частях
Manchester Files, Bomba Music


Как это делалось в Америке

Захаров, 2001 г. 288 стр.


Эти и другие книги, диски и ноты вы можете приобрести с автографом А. Журбина

подробнее>>


Подписаться на новости:


Слушайте авторскую программу Александра Журбина

"Звуки Мюзикла" на радио "Орфей"!


 Архив программы Александра Журбина на НТВ-Мир "Мелодии на память".


















13.06.2009

Интервью Александра Журбина общенациональной газете "Россия"

Номер 22 (10.06.2009)
Юлия Горячева
10 июня 2009 г.
версия для печатиотправить по почте

Конкурс маргиналов

Проанализировать итоги конкурса "Евровидение-2009" мы предложили члену комиссии, занимавшейся подсчетом голосов, композитору Александру Журбину. С его возвращением на родину многие связывают если не возрождение песенного жанра, то хотя бы развитие отечественного мюзикла

В ноябре этого года на детском песенном «Евровидении» в Киеве нашу страну будет представлять Катя Рябова. Танцевальный раздел этого международного состязания организаторы решили заморозить на год – из экономии. Между тем заинтересованные лица продолжают фиксировать рекорды прошедшего в Москве взрослого конкурса исполнителей. «Евровидение-2009» отличилось не только наибольшими затратами по сравнению с предшественниками, но и наибольшим числом телезрителей, прильнувших к экранам по всему миру. Проанализировать итоги конкурса мы предложили члену комиссии, занимавшейся подсчетом голосов, композитору Александру Журбину. С его возвращением на родину многие связывают если не возрождение песенного жанра, то хотя бы развитие отечественного мюзикла.

–Александр Борисович, на кого-нибудь делали ставку на «Евровидении»?

– Нет, конечно. «Евровидение» среди серьезных музыкантов считается помойкой. В девяноста процентах случаев это полусамодеятельность, очередная ерунда типа «Алло, мы ищем таланты». Ну пляшут какие-то мальчики и девочки, никому в своих странах неизвестные.

–А Патрисия Каас?

– Патрисия Каас во Франции не является кумиром. И Мирей Матье не является. Спросите у десяти французов, кто такая Мирей Матье? И окажется, что она знаменита, как какая-нибудь Эдита Пьеха: все про нее забыли. А Патрисия Каас типа… Валентины Легкоступовой. Помните такую певицу? Вот так же они помнят Патрисию Каас, но она им безразлична.

– Зато у нас ее обожают.

– Она приезжает сюда за славой, за любовью, за деньгами в конце концов. Тут многое зависит от промоутеров, которые занимаются раскруткой. Вспомним испанского певца Рафаэля. Спроси в России любого человека и он скажет: «Как же! Фильм «Пусть говорят». Спросите в Испании: хоть один знает, кто такой Рафаэль? Конечно, Патрисия Каас с Матье известны в своей стране. Но они маргиналы. Неглавные звезды.

– Что же, в истории «Евровидения» никогда не случалось заслуженных прорывов?

– Главным и подлинным успехом за все историю конкурса было то, что когда-то его выиграла «ABBA». Их музыка вечна. Преклоняюсь перед этими ребятами, которые писали такие песни.

–А что вы думаете о Диме Билане?

– Нормальный поп-певец. В нем есть задатки звезды мирового класса: голос, манера, внешность, умение двигаться. Но ему нужны свое лицо, репертуар, стиль. Ведь мы сразу узнаем песни Элтона Джона, Майкла Джексона или Мадонны. Даже если поют другие.

–Давайте поговорим о музыкальной составляющей «Евровидения». Там были потенциальные исполнители мирового класса?

– Откуда?! Есть определенная влиятельная группа людей в России, которая поддерживает этот конкурс. Я не вхожу в музыкальную мафию, поэтому не знаю, почему они это делают. Возьмем хотя бы Филиппа Киркорова. Я к нему хорошо отношусь и считаю, что он немножко фрик, эдакий чудак, смур, который бегает по российской эстраде и создает ей прелестный колорит. Вот он один из главных апологетов «Евровидения».

– В России многие уверены, что это чуть ли не главный конкурс в мире.

– Никаких конкурсов не существует. Шоу-бизнес построен по другим законам. В США, к примеру, есть American Idol, программа, похожая на нашу «Фабрику звезд». Есть национальные конкурсы, где певцы пробиваются в том числе за деньги. Раскручивается какое-то имя. На год оно становится известным. Потом приходит следующий цикл, предыдущего забывают. Это игра типа «Спортлото». Вы что думаете, Фрэнк Синатра выигрывал какой-нибудь конкурс? Или Хулио Иглесиас? У них нет никаких званий и титулов. Они просто талантливые и знаменитые люди. Есть шутливая притча. Якобы Лев Лещенко едет на гастроли в Японию. С группой советских артистов. Потом рассказывает: «Представляешь, мы выступаем в одном зале. У нас все народные: Кобзон, Толкунова, я, Зыкина. И у нас – четверть зала! А напротив выступает Фрэнк Синатра. Никаких званий! И – аншлаг».

– То есть 40 миллионов евро на проведение «Евровидения» улетели в пустоту?

– Я хочу выразить свое восхищение Первому каналу, потому что все это в конечном счете сделали именно они. Организовано отлично. Технические эффекты интересные. Ведущие хорошие.

– Вы сами подчеркивали, что «Евровидение» должен быть конкурсом песен.

– Обычно это быстро забывается. Мне, например, больше всего понравился дуэт из Азербайджана – Айсель и Араш. Очень хорошая песня. Правда, потом выяснилось, что ее написали шведы. И Араш вовсе не из Азербайджана. Еще мне понравилась Эстония. Их песня была, я бы сказал, мистическая. Замечательная, красивая, лирическая, мудрая. Босния-Герцеговина неожиданно зацепила.

– На меня огромное впечатление произвела Исландия.

– Аналогично. Как только Иоханна начала петь, я понял: хорошая песня. И мой профессиональный нюх меня не обманул: она получила второе место. Девушка – ничего особенного. Золушка какая-то. А песня красивая. Еще раз хочу подчеркнуть: песня – это некоторая последовательность звуков. Поэтому на первое место выходит мелодия. В победителе Александре Рыбаке есть то, что, к сожалению, ни купишь ни за какие деньги. Харизма и обаяние молодости. Наивная простая мордочка. Улыбочка. Скрипочка, на которой, быть может, он играет не очень хорошо, но она уместна с этой песней, которую он сам сочинил. Считаю, что наиболее удачно сравнение с Эдуардом Хилем. Еще его можно сравнить с «нанайцами». Ребята из группы «На-На» в молодости тоже так приплясывали. Песня очень советская. Его родители, выросшие в шестидесятые-семидесятые годы, наверняка в детстве пели ему бардовские песни.

– Они с консерваторским образованием.

– Я сам окончил две консерватории и аспирантуру. Но дома, когда собираются гости, мы все равно поем «Ландыши». Издеваясь немножко, со стебом, но и с ностальгией. Или Утесова поем.

– А кого вы сегодня считаете сильным отечественным композитором-песенником?

– Предпочту не раздавать табели о рангах. Еще работают старики, еще живо наше поколение. Есть настоящие мастера: Фельцман, Тухманов, Гладков, Минков, Дунаевский, Пахмутова, Зацепин, Крылатов. Правда, их почти не слышно. А из молодых я мало кого знаю. Да и есть ли они?

– Почему после отъезда Дунаевского, Зацепина, Тухманова и вас за границу в стране наступил такой кризис песенного жанра?

– Не думаю, что если бы мы оставались в России, что-то изменилось бы. Просто наступил кризис самой концепции песни. Песни, как мы ее понимали, – с красивой мелодией, интересной гармонией, оригинальной аранжировкой. Все смела волна компьютерной попсы и псевдошансона.

– Что вас больше всего потрясло на «Евровидении-2009»?

– Появление на сцене Эндрю Ллойд Уэббера. Понятно, что его никакими деньгами не купишь. Он очень состоятельный человек. Не думаю, что у него чувства к этой девушке, с которой он выступал. Девушка так себе. Песня заурядная. Для другого композитора можно было бы сказать, что неплохая, но не для автора бессмертных хитов. Пожалуй, это выступление наиболее нелепое.

– Чувствуется, что вы про него можете рассказывать отдельно.

– Это мой, скажем, клиент на долгие годы. С момента его первой рок-оперы – с 69-го года. Я был тогда совсем начинающий композитор. Он моложе меня на два года и написал «Иисуса Христа».

– А вы через три года «Орфея и Эвридику», мюзикл, которые многие считают рок-оперой.

– Подражая его «Иисусу Христу». Конечно, моя конкуренция с ним немножко напоминает конкуренцию Эллочки-людоедки с мадам Вандербильт. Я про него все знаю. И знаю, что, к сожалению, у него уже давно длящийся кризис. Все, что он пишет в последние годы, не имеет большого успеха. Последний его мегахит – The Phantom of the Opera – 1986 год.

– Есть шанс, что он напишет рок-оперу мирового класса «Мастер и Маргарита».

– Мой приятель с ним беседовал и спросил: «Где?!». Уэббер ответил: «О, это написать невозможно, там нет любви!». Глубокое замечание, потому что на самом деле там никто никого не любит. Любит ли Маргарита Мастера? Сложный вопрос. Если, конечно, говорить о Елене Сергеевне и Булгакове.

– Поведайте, пожалуйста, кто строит козни против процветания продюсеров российских мюзиклов? Почему они не окупаются?

– Это устаревшие сведения. «Метро» и «Нортр Дам» имели вполне приличный бокс-офис.

А «Кошки», «Мамма Миа» и «Красавица и чудовище» крайне успешны. Вообще то что в России начался повальный бум постановки мюзиклов, говорит о многом. Значит, к нам пришел капитализм. Появился средний класс. Зритель, который хочет умного, дорогого развлечения.

– В Америке, где вы прожили в общей сложности два десятка лет и где у вас была собственная театральная труппа «Блуждающие звезды», часто бываете?

– Два-три раза в год. У нас там есть квартира в центре Манхэттена. Сын живет отдельно.

– Слышала, что он успешный музыкант.

– Весьма. Лева, как и его жена Инночка, она родом из Вильнюса, уже по всем параметрам американцы. Лева играет на таком музыкальном инструменте, который он, можно сказать, сам придумал. Называется фамиола. Скрипка с шестью струнами. Говорит, в мире их всего пять или шесть. Кроме этого, он пишет музыку, дважды сотрудничал с Фрэнсисом Копполой. Думал ли я, когда смотрел фильм «Крестный отец», что мой сын будет писать музыку для этого выдающегося режиссера. Более того, обращаться к нему просто по имени. В Америке ведь нет отчеств. Или ты называешь собеседника по имени или мистер. Мистер Кополла. И через час, если ты ему очень нравишься, он говорит: «Call me Фрэнсис» («Зови меня Фрэнсис»). У Львамасса таких интересных контактов. Последний его проект – работа с Михаилом Барышниковым. Миша очень полюбил моего сына и познакомил с одной женщиной-хореографом, не буду пока называть ее имя. Они сейчас делают совместный проект.

– Вы ведь были близко знакомы еще с одним американским отшельником – замечательным поэтом, педагогом и филологом Львом Лосевым, умершим совсем недавно.

– Обожаю его! Знал еще до эмиграции. Когда приехал в Ленинград в 69-м, на «Ленфильме» запустили картину «Принц и нищий». Мне повезло: я написал музыку на стихи Лосева, и он, можно сказать, стал моим другом на всю жизнь. И когда я оказался в Америке, он устроил мне несколько лекций в престижном университете Дартмута.

– Слышала, что вам на днях вручили орден «За вклад в отечественную культуру» Международной академии культуры и искусства...

– Я член трех или четырех академий. Уже целый шкаф наград. Но когда меня спрашивают: «Как вас представить?» – всегда говорю: «Композитор Александр Журбин».


назад

© Александр Журбин, 2005 г.


 

Разработка сайта ИА Престиж