НЬЮ-ЙОРКСКИЙ ДНЕВНИК - 5. ЮБИЛЕЙ ФИЛИППА ГЛАССА и опера «РУСАЛКА» в МЕТ

Филипп Гласс  - большой композитор.

Пожалуй он больше ,чем композитор. В Америке это большая редкость. В России каждый второй поэт – больше чем поэт, и каждый «творец» рвется в политики или телеведущие….

А здесь композитор – это просто композитор, который сидит дома, пишет музыку, крайне редко появляется на публике, и никто не знает, как он выглядит.

Филипп Гласс –другой.

Он крупная медийная фигура, он большой общественный деятель, он герой многих телепередач, он член разных академий, комиссий, жюри… И все знают его в лицо.

Но при этом он прежде всего композитор. И ноты он пишет от руки, не на компьютере (правда, эти ноты мгновенно поступают в руки его помощников, которые эти ноты «дигитализируют»).

Любопытная деталь  - ноты Гласса практически не продаются в магазинах, у него есть собственное издательство «Dunwagen”,  и чтобы получить его партитуру, вам придется пообщаться с работниками его издательства, а, возможно, и с самим мэтром.

При этом он очень милый и доступный человек. Я охотно верю, что если узнать его телефон, и просто позвонить и попросить о встрече, он скорее всего не откажет…

Мне несколько раз в жизни приходилось с ним встречаться, и он всегда был приветлив, обходителен, спрашивал «как дела» и «что я сейчас пишу»? Хотя и то и другое было лишь светским этикетом, но все-таки приятно…

Несколько дней назад Глассу исполнилось 80 лет… И в связи с этим в Карнеги-холле, самым знаменитом зале мира, был устроен его юбилейный концерт.  Оркестр из австрийского города Линца, так называемый Брукнер - оркестр под руководством Денниса Рассела Дэйвиса (дирижера, которого с композитором связывает долгая дружба, начиная с оперы «Эхнатон»)  был специально привезен на один концерт, чтобы представить творчество маэстро в лучшем виде Я не очень понимаю, зачем надо было тащить оркестр из такой дали, когда и в самом Нью-Йорке и поблизости есть масса прекрасных симфонических коллективов? Но юбиляру виднее, и его компания пошла на большие расходы.

В программе было три произведения: в первом  отделении сначала была исполнена 20 -минутная пьеса для оркестра «Дни и ночи в Росинхе». Где эта Росинха, я не имел понятия, но погуглил, и оказалось что это фавела в Бразилии. Что такое фавела, не буду уточнять подробно, посмотрите сами. Если коротко, это трущоба, или свалка.

Музыка, которую мы услышали, совсем не напоминала свалку… Наоборот, вполне жизнерадостная музыка, крепко сложенный квадрат, структура ничуть не скрывает своего сходства с «Болеро» Равеля. Правда у Равеля более традиционный повторяющийся ритм,  на 3 четверти, неизменный от начала до конца, у Гласса размер 14/8 (3-3-2-2-2), и нюанс идет не только вверх как у Равеля, от пиано к фортиссимо, но вверх-вниз. В остальном это то же самое, и даже мелодические интонации похожи… Уж не знаю бразильская это музыка, испанская или португальская, но я уверен, использована какая-то народная мелодия, что для Гласса – обычная история… Он всю жизнь связан с какими-то экзотическими культурами, будучи при этом вполне благочестивым евреем из Нью-Йоркского Вест Вилледжа. Именно он первым занес в Америку увлечением индийскими рагами, еще в  60е годы, когда учился в Париже и встречался с Рави Шанкаром.

 

Второе произведение тоже было экзотическим. Называется оно «3 песни Йоруба». Погуглив, я установил, что так называются народы, живущие в Западной Африке, в районе реки  Нигер. Для этого произведения была специально приглашена звезда ( я про нее никогда не слышал) которую зовут Анжелик Киджо, она как раз живет в Западной Африке. Красивая чернокожая девушка, в национальном африканском костюме, выглядела на сцене Карнеги-холл довольно причудливо, особенно на фоне фрачного оркестра.

Ну ладно, внешний вид, Карнеги-холл видал и не такое… Но со звуком были проблемы. Певица употребляла микрофон ( что вообще-то считается дурным тоном в симфонических концертах), но и микрофон не помог. У певицы оказался довольно слабый голос, а ведь мы всегда ожидаем от подобных исполнителей мощного голоса, какого-то особого тембра, непривычного вокала, возможно какой­-то импровизации…

Ничего этого не было, певица пела строго по нотам,  манера была вполне академической, ожидаемой экзотики не получились. Стихи, которые она пела на языке Йоруба, в программке переведены на английский. приведу пару строк по-русски:

«Ты, ОЛОДУМАРЕ, дал ОБАТАЛА задачу сотворить 

                                                                                   Мир

Ты, ОЛОДУМАРЕ, попросил ОДУДУВА пойти с ним

Теперь они идут, с сумкой на плечах,

Эта сумка даст Миру новое рождение.»

 

И дальше примерно в этом, первобытно-африканском духе.

Честно говоря, было скучно. 3 песни продолжались минут 30, было, как часто бывает у Гласса, монотонно и однообразно….Все три песни были в одном характере, в одном темпе, в одном ритме… Или может так казалось…. Разнообразия не наблюдалось…

 

Кульминации принцип не-разнообразия достиг в новом сочинении композитора – Одиннадцатой Симфонии…

Тут сделаю небольшое отступление и скажу, что симфоний уже практически никто не пишет. Если раньше в 19 веке, написать симфонию считал своим долгом каждый уважающий себя композитор, то в первой половине 20 века это стало совем не обязательно. В 20 веке симфонии писали в основном в Советском Союзе, как в стране наиболее преданной классицистическому канону:  Прокофьев – 7, Шостакович – 15,  Мясковский  - 27.

В Америке тоже симфонии были распространенным жанром. Многие композиторы отметились  в этом жанре. Вспомню Ховарда Хэнсона, чьи 7 симфоний я усиленно слушал в начале 90х, и они действительно прекрасны, классические 4 симфонии Чарльза Айвза, где не все удачно, и, наконец, курьезные 67 симфоний Алана Хованнеса.

Но во второй половине 20 века симфонии исчезают как класс. Поколение Булеза и Штокхаузена уже не пишет Симфонии, там уже исключительно идут  названия типа «Компенсация», «Контрацепция» и «Контрибуция»….

Кажется, симфония как жанр умерла..

Но нет. Время от времени симфонии появляются. И Филипп Гласс, один из главных композиторов мира, все-таки время от времени пишет Симфонии. Как бы подавая пример: смотрите, я – человек классической традиции. И я пишу симфонии.

(Кстати, и автор этих строк написал 5 симфоний. Неизвестно зачем, но написал).

11 симфония – по внешним признакам – вполне себе симфония. В ней 3 части, они написаны в контрастирующих темпах, и между ними есть паузы..

Но на этом сходство с классической симфонией кончается.

Потому что в этой симфонии – как и во всех других сочинениях Гласса нет развития в классическом смысле этого слова, нет разработки каких-то интонаций, нет связок, арок, и столкновений разных тем. Да и тем собственно нет… Есть бесконечное музыкальное море, которое льется неудержимым потоком, и, как кажется, льется неконтролируемо, уже не подчиняясь воле композитора, а так, само по себе.

Не знаю, хорошо это или плохо. Возможно Гласс этого и добивается, чтобы все было как в жизни, как в море, как в небе…Он об этом не раз говорил, что музыка должна следовать за природой, за творцом, за Всевышним…

Я все-таки сторонник музыки более организованной, где чувствуется воля композитора, и где слушатели ощущают некую борьбу, некую диалектику, противоположение разных миров…

Впрочем Глассу виднее. Он знает как надо, и много лет ведет свой корабль по пути к цели. И цель эта – публика, ее восприятие, ее понимание.

Что уж говорить, юбилейный концерт, переполненный Карнеги-холл, 3 тысячи мест, и все при появлении композитора вскакивают с мест и кричат: Браво! Браво!

Я думаю Филипп Гласс может быть доволен. Он добился своего.

А между тем он вовсе не собирается уходить на пенсию… У него запланированы гастроли по всему миру и запись новых сочинений…

У него только что состоялась премьера новой опера, и еще одна вот-вот появится…

Можно только позавидовать такой активности в 80 лет. Ну и пожелать юбиляру «многая лета!»

Замечу в скобках, что долгие годы, лет 30 Гласс был главной фигурой академической музыки Америки (как бы в «тройке» Гласс –Адамс – Райх он был ведущей лошадью).

Но кажется сейчас ситуация меняется. Появляются новые, более молодые композиторы, которые завоевывают свое место под солнцем. Назову только одно имя – Эндрю Норман, человек, написавший уже немало музыки, и одно его сочинение, которое называется «PLAY» стало настоящим симфоническим хитом. Ему 35 лет, и все еще впереди. Скоро будут большие перемены в этом мире.

***

 Теперь перейду к рассказу об опере «Русалка» Антонина Дворжака.

Перейду, не скрою, с большим удовольствием. Поскольку это замечательный спектакль и первоклассные исполнители.

Начнем с того, что эта опера в России тотально неизвестна. Две постановки в 2009 году в двух оперных театрах Петербурга практически одновременно – явно следствие каких-то внемузыкальных интриг.

До этого была постановка  в 1954 году в Харькове.

И все.

Но это вполне объяснимо. У нас, у россиян есть своя «Русалка» Даргомыжского – Пушкина, любимая многими поколениями российского народа. Как известно, в этой опере Даргомыжский очень близко придерживался пушкинского сюжета, ни в чем от него не отклонился. И написал хорошую бытовую оперу. В России эту оперу знают все.

 

Но опера Дворжака не просто хорошая, а гениальная. И она не бытовая, а скорее метафизическая, мрачная и светлая одновременно. Сюжет сильно отличается от пушкинского, хотя корни конечно одни: это древние сказания, восходящие к восточно-славянской мифологии. Само слово «русалка» безусловно славянского происхождения, говорят от слова «русый», что означает «светлый». На всех языках для подобных дев есть свое слово, (например по-английски «mermaid»).

 Но опера Дворжака во всех странах, где она ставится, называется именно «Русалка», очевидно из уважения к чешскому гению.

***

Начну с режиссера. Ее зовут Мэри Циммерман.  Она американка, драматический режиссер. В 2002 она поставила «Метаморфозы» Овидия и получила Премию Тони.

Генеральный менеджер МЕТ Питер Гелб заметил ее, и пригласил в свой театр. Однако все три ее оперные постановки не имели успеха ( «Армида» Россини, «Сомнамбула» Беллини и «Лючия де Ламермур» Доницетти) и скоро сошли с репертуара.

Но Гелб верил в нее, и дал ей еще один шанс.

И не прогадал.

«Русалка» - удача всего театра, но в первую очередь режиссера – постановщика. В этой постановке полностью отсутствует какие-нибудь модернистские признаки, никаких фрейдистских комплексов, никаких намеков на гермафродитизм Русалки ( а ведь можно было). Нет, здесь все очень точно по тексту, это старая, добрая, хотя и очень мрачная сказка, с печальным концом. И пруд, где живет русалка, и дворец принца, и баба-яга (она же по-чешски Ежи-баба) вполне реалистичны.

На этот спектакль вполне можно приходить с детьми.

На первом месте здесь музыка. Все подчинено волшебным звукам композитора Дворжака, перефразируя Мандельштама можно сказать «отпущено его рукою, его рукой заведено».

Тут самое время вспомнить о дирижере, сэре Марке Элдере. Я мало что о нем знал, и никогда его не слышал «живьем». Но понял, какой это крупный артист. Словечко «сэр» в Великобритании зря не дается, ведь это что-то вроде «народный артист». Он ведет оркестр с магическим мастерством, и все - и в яме, и на сцене -  подчиняются его волшебным жестам.

Мне довелось посмотреть эту постановку «Русалку» дважды. Один раз на генеральном прогоне, а второй на премьере. И я увидел как дотошно дирижер работает с оркестром, как заставляет этих великолепных музыкантов повторять еще и еще раз, чтобы добиться того, что он хочет.

Состав исполнителей – высокий класс.

Отмечу тех, кто особенно понравился.

Водник, Водный Гном – в этой роли хорош Эрик Оуэнс. Если кто помнит, ( я писал об этом в своем «Дневнике») он  был один их трех солистов в опере финского композитора «Любовь издалека».

Там он мне совсем не понравился, как не понравилась и сама опера. А здесь он раскрылся совсем по-другому, и показал свой высокий класс.

Хороша была Джейми Бартон в роли Ежи-бабы, и в роли иностранной принцессы прекрасно пела Катарина Даламян, мне доселе неведомая.

Брандон Йованович ( американец сербского происхождения) – замечательный тенор, очень подходящий для этой роли. Статный красавец, с мощным тенором, с высокими нотами вплоть до до-диез, и очень хороший актер ( он и был в молодости драматическим актером, пока в нем не открылся вокальный талант.) На генеральной репетиции он, видно, неважно себя чувствовал, и несколько раз сорвался с высоких нот, но на премьере все прошло блестяще.

 

Но главным украшением спектакля, безусловно стала превосходная Кристина Ополайс. Она уже не раз доказывала себя на сцене Метрополитэн оперы, во многих Пуччиниевских операх ( в прошлом сезоне это была «Манон»), но здесь, в опере Дворжака, она стала настоящей сенсацией.

О ней всегда говорили: «она не только прекрасная певица, но и превосходная актриса», но в этот раз эта комбинация актрисы и певицы, кажется, достигла кульминации. А здесь, в этой опере, это сделать особенно непросто.

Поясню.

Дело в том, что когда оперная певица поет свою партию, то понятное дело, она поет и одновременно играет свою роль. Одно подкрепляет другое, и именно за это мы любим не только слушать оперу, но и смотреть ее.

Особенно сегодня, при наличия ТВ, видео, крупных планов.

Сейчас оперной певице уже нельзя быть статичной, толстой, некрасивой, как это бывало в еще недавние годы. Мол поет хорошо, и слава богу! На записи звучит – и вперед! А сегодня мы требуем от оперной певицы не только пения, но и физического соответствия роли  (хотя конечно, в опере все по-прежнему несколько условно, и 40летняя Джульетта вполне сойдет…)

Но в «Русалке» - еще раз – случай особый. Здесь довольно большой кусок оперы певица … не поет!

 Да-да, не поет. Молчит. Потому что по легенде ( тот вариант, который взял Дворжак для либретто) Русалка в обмен на человеческую душу лишается дара речи ( в опере – дара пения). И молчит.

Представьте, как сложно оперной певице не петь. А молча ходить по сцене и играть – глазами, руками, телом – чем угодно, чтобы зрителям было интересно на нее смотреть.

И Кристине Ополайс это удалось потрясающе. Когда она общается с Принцем во дворце, идет мороз по коже – так это чувственно, так это трогательно. Это тот редкий случай, когда в опере рождаются нормальные человеческие эмоции – Русалку очень жалко. До слез. Она несчастная девушка, ей так хочется любить. Но увы, ее судьба предрешена, она не рождена для человеческой, земной любви. И у многих на глаза навертываются слезы.

Обычно в опере мы сидим довольно спокойно. Мы всё знаем наперед. Хозе убьет Кармен, Герман покончит с собой, Радамес и Аида задохнутся в подземелье. Мы не реагируем на эти события, мы просто мысленно отмечаем, как певец (певица) взяли высокую ноту (это крайне важно!), какой темп взял дирижер, насколько слаженно звучал хор. Это критерий опытного оперного зрителя, а таких сотни тысяч во всем мире.

Но крайне редко и этих опытных пронимает чувство восторга и волнения не только из-за высоких нот, а из-за переживания истории, происходящей на наших глазах.

Мне кажется, это – высшая оценка исполнителей.

Именно этого удалось добиться Кристине Ополайс. Нет, безусловно, она великолепно пела, и, скажем, после арии «Песня о Луне» в первом действии зал устроил ей овацию ( это бывает в МЕТ не часто), и это было вполне заслуженно.

Вообще это звездная роль для Кристины, и я ее от души ее поздравляю.

Когда несколько лет назад мы с Ирой смотрели эту оперу, где в главной роли была Рене Флеминг, тоже большая звезда МЕТ. Это был хороший спектакль. Но ничего подобного не произошло. Это был обычный нормальный оперный спектакль. Не более.

 

***

«Русалка» кончается грустно. Принц целует ее и умирает, а Русалка возвращается назад в свой пруд, в свой лес. При этом она накидывает на плечи шубку принца, ту, которую Принц накинул ей на плечи, когда они только познакомились.

И это очень красиво. И печально.

 

 

***

Ну что же наша культурная программа подходит к концу.

Впрочем кто знает: Нью-Йорк город непредсказуемый.

Следите за моим дневником.